Пленительное воспоминание - Страница 41

— До встречи.

Слова Джо сидели у Дэна в голове все время, пока он ехал к Эмме. Безусловно, кое в чем он был прав, по-дружески предостерегая его. Но все-таки… Когда Дэн смотрел на малыша, играл с ним или баюкал его, он чувствовал себя отцом. Это не поддавалось никакому анализу. Родительские чувства… Да, Дэн полюбил Сирила, и он теперь значил для него не меньше, чем его мать.

Кроме того, он любил и его бабушку. Конечно, не так сильно. Хотя уважал ее безгранично. Эта троица была уже в его сознании неразлучной, и он от всей души хотел, чтобы все они были счастливы. Он хотел купить большой новый дом для всех них, чтобы прежние тяжелые времена навсегда стерлись из их памяти.

Дэн подумал об игрушках, купленных для Сирила, и улыбнулся. Ему больше всех должен был понравиться танцующий слон. Детям слоны почему-то всегда нравятся. Хотя и летающая бабочка была тоже очень красива. Еще он купил ему инерционную машину. И еще кое-что: фею с крыльями, светящимися в темноте.

Когда Дэн остановился у очередного светофора, его взгляд упал на коричневый конверт, лежащий на сиденье рядом с ним. Дэн открыл его и достал верхний снимок. Это был портрет Сирила. И, только увидев его, Дэн понял, почему Джо так расхваливал глазки малыша. Его глаза действительно были достойны восхищения — огромные, темные, словно бездонные озера. Что и говорить, фотографии удались на славу.

Й все же до чего прелестный мальчик! Взглянув на него еще раз, Дэн достал фотографию Эммы и вновь был потрясен.

Ее красота и в жизни будоражила, ослепляла, сводила с ума, но на фотографиях это было что-то совсем особенное. Нечеловеческая красота. Лишь теперь до сознания Дэна дошло, в чем ее загадка. Взгляд! Создавалось впечатление, что она смотрит прямо в глаза, не отрывая взгляда, заставляя путаться мысли, вызывая в мужчинах самые сокровенные и древние чувства. Да, мужчина, увидевший Эмму, уже не мог не возжелать ее.

И Дэн совсем не был исключением из этого правила. Но он мечтал о ней не как о подружке на день или на час, а как о спутнице жизни. Он женился бы на ней завтра же, если бы только она согласилась принять его предложение руки и сердца.

Сзади громко засигналили. Взглянув на светофор, Дэн обнаружил, что зеленый свет уже зажегся, а он пропустил момент, когда это произошло. Кинув конверт на сиденье, он тронулся вперед, думая о том, что, если бы он признался Эмме в любви и предложил ей выйти за него замуж, она наверняка бы сочла это очередной уловкой, чтобы затащить ее в постель.

Итак, что бы она ни говорила, но одно бесспорно — он все-таки нравится ей. Теперь дело за тем, чтобы изменить ее мнение о себе как об искателе легких приключений и злостном сердцееде. Она должна узнать его как следует.

Дэн думал об этом всю дорогу. Подходя к ее дверям и нажимая кнопку звонка, он внезапно вспомнил мнение своей матери о его черной шелковой рубашке.

Эмма открыла дверь сама, и Дэн при виде нее тут же обо всем забыл. В классическом кремовом костюме с короткой юбкой Эмма выглядела просто великолепно. Высокая прическа, жемчужные серьги и ожерелье довершали ее туалет. Но второй, более пристальный, взгляд не оставил без внимания то, что ее костюм уже далеко не такой новый, а жемчуга— всего лишь дешевая бижутерия. И тем не менее выглядела она потрясающе.

— Здравствуй, Эмма, — просто сказал он, — ты выглядишь превосходно.

— Ты опоздал, — неожиданно сказала она, не замечая ни его приветствия, ни комплимента.

— Только на пятнадцать минут.

— Я… Я думала, ты вообще не приедешь.

Он заметил, что костяшки судорожно сжатых пальцев Эммы побелели от напряжения. Ее голос дрожал. Ей было явно неуютно рядом с ним.

— А мне казалось, тебе хочется, чтобы я навсегда исчез из твоей жизни, — сухо сказал он.

Она бросила на Дэна затравленный, испуганный взгляд. Поняв, что еще минута — и Эмма забьется в истерике, он решил разрядить обстановку.

— Я сегодня ездил по магазинам, — заявил он, — и кое-что купил Сирилу.

— Сирилу? — как-то странно произнесла она.

— Да. Несколько забавных игрушек. Как ты думаешь, можно мне сейчас отдать их ему?

— Ты… Ты купил Сирилу игрушки?

— Ну да. Может, я сам отдам ему этого слона? Мне до смерти хочется… Можно мне войти и отдать ему их? Не говори только, что он спит в такой ранний час.

Дэн был готов к любой ее реакции, но только не к такой. Эмма закрыла лицо руками и горько разрыдалась.

— Боже! — всхлипнула она. — Боже мой…

Дэн испугался не на шутку. Он не знал, что делать, ошеломленный и сбитый с толку ее слезами. Он вошел в дом, закрыл дверь, поставил большую коробку с игрушками в коридоре и только тогда получил возможность обнять ее. Дэн прижал Эмму к груди и попытался успокоить ее.

— Эмма, дорогая… Что с тобой? Я что-то не то сказал? Что-то случилось? Ведь не с Сирилом же? Нет? С ним все в порядке?

Селия поспешила явиться в прихожую, испуганная плачем Эммы не меньше Дэна.

— Что случилось? — взволнованно спрашивала она. — В чем дело?

Дэн совершенно не следил в этот миг за выражением своего лица, и потому его замешательство не укрылось от глаз Селии.

— Я не знаю. Я… Я думал, она обрадуется игрушкам для Сирила…

Эмма зарыдала еще отчаянней, спрятав лицо на его груди. Дэн обескураженно посмотрел на Селию.

— Эмма, доченька, — позвала Селия, тихо обнимая за трясущиеся от громкого плача плечи и уводя вглубь прихожей. — Ты так только навредишь себе, милая моя, не надо плакать. Может, лучше приляжешь?

— Селия, скажи ему, пусть уйдет. — Эмма обернулась и метнула на Дэна гневный и вместе с тем умоляющий взгляд. — Я хочу, чтобы он оставил нас. Я не могу оставаться спокойной в его присутствии. Не могу! Не могу… Нет. Пусть уйдет! Скажи ему…